В центре круга или Правдивая история об одном фантастическом предприятии

Этот проект не должен был осуществиться. Во-первых, ТАК у нас никто не строит. На бумаге можно нарисовать что угодно, но в реальности приходится поднимать дом на фундаменте сложившихся традиций и проверенных решений. Во-вторых, необычное строительство с самого начала потребовало применять такие технологии, что под силу далеко не каждому СМУ. В-третьих, финансовые ресурсы, которыми располагал «Заказчик», явно не соответствовали масштабам замысла. В-четвертых, возводить сооружение предстояло двум парам хрупких дамских рук. Единственному мужчине в семье к началу стройки исполнилось одиннадцать лет. Но дом стоит! Кому рассказать — не поверят. Поэтому — вот вам правдивая история «из первых уст».

Пожарный случай

Ничего грандиозного я, конечно, делать не собиралась. Хотела поставить обыкновенный дом, брусовый, 8 на 11 метров. Думала, быстренько построимся и будем жить.

Начали с хозблока. Завезли кирпич, кучей вот так свалили. И у нас его тут же украли. Ну, ничего. Дальше я так действовала: часов в 11 вечера мы с детьми привозили на «Москвиче» с прицепом 300 штук, выгружали, потом — опять в Москву. Примерно в 6 утра я приезжала с мастером. За день он делал кладку, как раз успевал. Обшили мы хозблок изнутри вагонкой. В Краснопресненском парке как раз тогда рубили старые тополя и предлагали их вывозить. Мы грузовик арендовали за 100 рублей, а за то, что вывезли машину деревьев, нам заплатили 700. Потом мы тополь распилили, на Михалковской. Там старенькое такое оборудование, еще от царя Гороха. Напилили мы эту вагонку очень дешево, у меня квитанции даже остались на 150 рублей. Красивая была вагонка, светлая, всего получилось 3 кубометра. Мы ею отделали хозблок, печку там поставили, все хорошо. Но кто-то к нам забрался, всю вагонку оборвали и хозбок подожгли. Кирпичи, правда, остались, хоть и обгорели, так что стены сохранились. А у соседей все дотла сгорело. Один так и бросил стройку. А второй, когда увидел, что дом сгорел, — умер. На месте.

После этого пожара я сказала: ничего страшного, руки есть — отстроимся. Теперь, конечно, деревянный дом ставить не будем (опять пожгут). Построим железобетонную конструкцию, из мелкозернистого бетона: цемент, песок, арматура. Я сама заканчивала МИИТ и работала инженером-технологом по бетону, так что знала, что и как. Песок — не проблема, арматуру в то время можно было просто насобирать (по заброшенным стройкам, по свалкам), а щебень — вон, на 35-м километре ДСУ — они отсев вывозят и выбрасывают. Они называют этот щебень «семечки». Мы его просто забирали. Единственно — платили за машину.

От редакции: С самого начала строительства Татьяна Андреевна Иванова повела себя как опытный и энергичный предприниматель. Можно сказать, что полдома она просто подобрала с земли: свозила на участок брошенную кем-то сетку-рабицу, бесхозный кирпич, доски — все, что могло пригодиться в деле.

Плоское — тащи, круглое — кати!

Почему я решила строить круглый дом? В общем, из экономии. В 92-м году резко подорожала электроэнергия. Я стала прикидывать: в круглом доме углов нет, значит он не должен промерзать. Не будет сырости, сквозняков. В общем, если построить круглый дом, можно будет экономить и на освещении, и на отоплении.

Еще мой монгольский опыт сказался. Мы с мужем в Монголии довольно долго работали: строили что-то типа бараков — аща. Жили в степи, ветры там жуткие, под 45 метров в секунду. В наших домах все стены продувало. Буквально насквозь, даже через кирпичную кладку. В воздухе все время пыль висела, мелкая-мелкая, как на цементном заводе. А монголы свою юрту ставят — и ничего. Палочки вот так по кольцу воткнут, на них сверху — войлок, на пол — доски, кошму. Посередине — дырка, костер, чан висит. И никакой ветер ничего не сносит, юрта стоит, как вкопанная. У нас то раму выдавит, то крышу задерет. А у них все стоит на палочках.

В общем, чем больше я думала про круглый дом, тем больше мне идея нравилась. Человек в сферическом пространстве чувствует себя комфортно. Неспроста же все ритуальные помещения круглые.

...Как-то я свою сестру сопровождала в поликлинику. Мила болела тяжело и каждый год должна была проходить обследование. Пришли мы на прием, заняли очередь, сидим дожидаемся на каком-то диванчике. А прямо напротив нас — кабинет психиатра. Мы болтаем, и я Милке рассказываю: «Знаешь, — говорю, — я вот такой домик решила строить. Круглый». И показываю ей картинку, которую я от руки нарисовала.

Сестра посмотрела и ка-а-ак начала хохотать! Я тоже не удержалась. Сидим мы с ней, хохочем, как сумасшедшие. Милка покатывается, не может успокоиться: «Домик... И это ты называешь домик?!» Тут врач из психиатрического кабинета выглядывает и ласково так приглашает: «Проходите, — говорит, — пожалуйста, на прием»...

От редакции: Домиком такую постройку действительно назвать трудно. Общая площадь помещений (исключая подвальные) превышает 170 кв.м.

Что касается эксплуатационных характеристик, все расчеты Татьяны Андреевны оказались верны. Хотя до сих пор в дом не подведено электричество, недостатка света не ощущается. Через стеклянный купол идет мощный световой поток. Даже в пасмурный день светло, как при ярком солнце.

Дом теплый, сквозняков нет. Недавно конструкция прошла суровое испытание стихией и показала себя с лучшей стороны. Во время мощного разрушительного урагана даже не задрожали стекла в окнах.

В общем, идея дома-юрты у меня окончательно сложилась. Я стала искать архитектора: нужно было проконсультироваться по поводу проекта. Нам подсказали, что какой-то круглый дом есть в Косино. Мы отыскали автора, Николая Николаевича Калиниченко. Он вообще одержим круглыми конструкциями, у него масса всяких вариантов. Николай Николаевич предложил мне нижний цилиндр сделать 8 метров в диаметре, а верхний — 10. Я решила: нет, этого нам маловато. Пока строим, внуки вырастут, будут совсем взрослые. Значит на втором этаже у каждого должно быть по комнате (метров по 18) и одна общая. Этаж выходил в диаметре никак не меньше 12 метров.

Сам свой боцман, сам свой капитан

Вручную мы выкопали котлован под подвал, примерно 2,5 метра глубиной. Дошли до грунтовых вод. Потом опять немного поднялись, насыпали песка, утрамбовали, потом — 15 см щебня, опять утрамбовали и сверху — 20-сантиметровую бетонную подушку.

...Когда котлован сделали, нам пришлось на целое лето стройку заморозить. У нас ласточки поселились. Не знаю, откуда они взялись. Нигде поблизости не гнездятся. В общем, они в котловане наделали норок и вывели птенцов. Нам надо дальше строить, а рука не поднимается. Не замуровать же в бетон живых птиц! Разве можно будет жить в таком доме?! Вот мы и отдыхали. Только поздней осенью закончили фундамент и выбрались из-под земли...

За второй год мы очень много подняли. Трудились в основном, конечно, мы с Лизой. Ну и дети постоянно помогали, хотя Ксюше всего 7 лет было, а Егору — 12. Летом родственники моего первого мужа приехали из Сибири. (Жора умер в 84-м , но все родственные связи сохранились). А вообще мы периодически нанимали двух рабочих, по необходимости.

Калиниченко советовал нам строить из торкретт-бетона и уверял, что дом можно будет поднять буквально за три месяца. Мы и начали строить по этой технологии. Но знаете, именно в тот момент страшно подорожал бензин. С копеек сразу на рубли перешли. Соответственно, в бешеные суммы выливалась аренда оборудования (компрессора, автономной электростанции) и транспорта. Арендная плата почасовая, но ведь 24 часа в сутки никто работать не в состоянии. Когда мешок цемента стоил рубль семьдесят, можно было делать ставку на торкретт-бетон. Но в нашем случае особой выгоды уже не было. Правда, первый этаж мы все же закончили. Поскольку я на «Метрострое» сорок лет отработала, мне начальство пошло навстречу: по льготному тарифу дали компрессор и станцию. Но тогда даже довезти эту технику до места была большая проблема. С бензином начались перебои, заливали только по 20-30 литров, и то не в канистру. Ну вот, значит, подвал у нас монолитный, а первый этаж — торкретт- бетон. В качестве наполнителя мы и пенопласт использовали, и доски, и фанеру...

Короче говоря, обстоятельства сложились так, что техники мы лишились, и второй этаж пришлось делать монолитным. Я всю жизнь строила, но если бы не мой собственный дом, такого универсального профессионального опыта не имела бы.

От редакции: Торкретт-бетон: технология формования железобетонных оболочек сложной формы по многослойной арматуре.

К арматурным прутьям, задающим форму будущей поверхности, крепятся несколько слоев мелкоячеистой металлической сетки. Затем в арматуру «втирается» цементно-песчаный раствор (таким образом, арматурная основа «омоноличивается» бетоном). Опалубка (пуансон), как правило, не требуется.

Торкретт-бетон используется не только в градостроительстве, но даже в кораблестроении. Под названием «армоцемент» широко применяется для изготовления цистерн, парусных яхт и даже небольших лодок.

...Вот я вам расскажу об этом случае, но мне вообще-то никто не верит. Как-то поздним вечером мы с приятельницей на «Москвиче» привезли сюда на участок доску необрезную. Света согласилась мне помочь. Мы приехали и только взялись разгружать — внезапно светло-светло стало, как на стадионе. И над нами «тарелка» повисла. Ну, не тарелка, а шар, огромный такой, яркий-яркий. Нам казалось, что он очень низко, буквально метрах в двустах над нами.

Вы знаете, не могу сказать, что мы онемели или что нас парализовало. Света меня тихо так спрашивает: «Татьяна Андреевна, как вы думаете, что это такое?». А я отчетливо понимаю, что мы не одни, что это «тарелка», или НЛО, а произнести вслух боюсь. Плечами так пожимаю и говорю: «Н-не знаю»... Вообще-то я не из трусливых: и в Афганистане работала, и в шахте. И ничего. А тут по-настоящему было жутко. Не знаю, сколько этот шар висел, может двадцать минут, может, полчаса. Он висит, а мы молчим и разгружаем. И в какой-то момент я (не вслух, а про себя) говорю: «Вообще-то нам очень страшно. Хорошо бы, чтобы это как-нибудь закончилось. Если я не появлюсь сегодня на работе в пять утра, меня просто уволят». А я тогда в архиве «Метростроя» работала, там дисциплина железная, и меня бы действительно уволили. Знаете, как только я это проговорила, тарелка стала медленно уходить. Вот так качнулась и горизонтально пошла за лес.

Мы со Светой в полной тишине быстро-быстро все разгрузили и поехали в Москву. До Балашихи ни слова не проронили. Только когда за кольцевую въехали, появилось ощущение, что попали под какой-то охранный купол. Здесь был свет, движение, и все как-то улеглось...

Шаги в высоту

Нам нужно было делать вот такую гнутую опалубку для заливки. Фанеру мы еще успели купить довольно дешево. Брали самую тонкую, стандартные листы 120×150, складывали их в два слоя. Пропитывали отработанным машинным маслом (и от собственнного «Москвича», и на станциях техобслуживания забирали), а потом гнули листы по форме. Через каждые 50 сантиметров — арматурный прут — дюймовка. Крепили арматуру к фанере, прожигали для прутьев отверстия. А поскольку фанера бетон выдержать не могла, мы все конструкции подпирали. По-моему, в ближайших лесах весь сухостой повыбрали. Так постепенно поднимали—поднимали опалубку и довели до купола. Сначала купол поставили деревянный, но я посчитала, что его может ветром снести. Поэтому укрепили швеллером.

В общей сложности строили мы 4 года. Совсем уж ранней весной начинать не могли. Чтобы бетон схватывался, температура воздуха должна быть не ниже +10о. Кроме того, приходилось ждать минимум неделю, пока бетон станет. Полтора метра сделаем, потом — антракт, до следующего «шага». Смешивали все в ручной бетономешалке, электричества-то не было. Его и сейчас здесь нет.

Для арок мы тоже гнули арматуру. Специальный станок соорудили, и по форме сгибали дуги одинакового радиуса. Потом эти конструкции из арматуры привязывали веревками, укрепляли, и перекрытия заливали бетоном.

Что касается денег, то вся бетонная конструкция обошлась нам в 20 тысяч долларов. Мне никто не верит, но это так! Еще 20 тысяч ушло на внутреннюю отделку.

От редакции: Снаружи дом бетонный, зато внутри много дерева. Стены в спальнях оклеены обоями. Тотальное отсутствие прямых углов, казалось бы, создаст трудности при расстановке мебели. Однако во всех комнатах прекрасно прижились обычные столы, кровати, стулья, шкафы. Теперь Татьяна Андреевна занята сугубо женскими делами: шьет шторы, покрывала, подыскивает подходящие ковры, салфетки, какие-то мелочи, которые должны украсить дом.

...Сколько лет я вожу машину? Сейчас скажу. С 85-го. Знаете, пока Жора был жив, я к ней не притрагивалась, не знала, как капот открывается. А потом думаю: что она, бедная, в гараже гниет? В общем, в 48 лет я решила получить права.

На курсы меня не брали ни в какую. Говорят: у вас не получится! В таком возрасте, да еще женщина... Но я уговорила. Нашелся инструктор, который согласился со мной заниматься.

Прошла я курс, все нормально. С теорией никаких проблем не было. Вождение в ГАИ сдала с первого раза. И вот мне на своей машине надо выезжать из гаража. Я за руль села. Рядом — никого. У меня руки-ноги дрожат. Думаю, сейчас включу не ту передачу и привет! Сидела-сидела, собралась с силами, из гаража выбралась. Ладно. Выбралась. А повернуть не могу. Вышла из машины, погуляла, успокоилась немного. Слава богу, выехала. У меня гараж — на проспекте Мира. Движение сумасшедшее, да еще 9 часов утра. Я пристраиваюсь в ряд, передо мной — «Жигули». Номер до сих пор помню: 9126. Я в этот номер, как загипнотизированная, уставилась и еду. Что вокруг происходит — не вижу. Думаю только, как бы в этого «9126» не врезаться! Мне надо было к моему дому, на Новую Басманную, но я, как приклеенная, еду за «9126». А ему явно в другую степь. Доехала с ним до Ленинского проспекта. Ничего, думаю, как-нибудь потом сориентируюсь. Но тут случилась катастрофа. На светофоре «9126» от меня ушел. Там был такой небольшой подъем, и я забуксовала. Газую, а машина катится назад. Я с перепугу —- на ручник, выскакиваю на дорогу, машу руками: объезжайте, мол, меня, товарищи! Подлетает гаишник:

— Вы что тут танцы устроили на проезжей части?

Я ему объясняю, что первый раз без инструктора, в горку тронуться не смогла. И вдруг спрашиваю его:

— А вы машину умеете водить?

Он обалдел совершенно и говорит:

— Умею, конечно.

— Я вас умоляю, вы меня до гаража проводите. Я с вами расплачусь. Натурой.

Представляете, пятидесятилетняя женщина такое заявляет!

— Как это натурой?

— Да у меня в гараже бутылка коньяка, армянского.

Он, видимо, решил, что меня лучше проводить, от греха подальше. Включил «мигалку», и мы поехали с воем: он — впереди, я — сзади. Так что я через всю Москву с кортежем прокатилась.

Не бывает дачи без камина

Пока что мы готовим в хозблоке, только я вас туда не приглашаю. Там прибраться надо. А вообще газовую плиту в кухне поставим. И камин всегда нас выручает. В нем и разогревать удобно, и шашлыки мы в нем жарили. Чай у нас обычно в термосе. Завариваем утром и нам хватает на целый день.

Изразцы эти я увидела здесь в Москве на какой-то выставке. Я вообще-то «гжель» очень люблю, но гжельские мы бы не потянули — очень дорого. А вот эти мы прямо из Воронежа привезли, там на керамическом заводе выпускают. Камин обошелся в 230 тысяч, ну, новыми — в 230 рублей.

Когда пришло время класть камин, у меня перебывало столько консультантов! Я сама с каминами никогда дела не имела. А все, кто приходил, чего только не советовали! Говорили, что надо не меньше 3000 штук кирпича. Что на втором этаже никто камины не делает. Что труба понадобится не меньше восьми метров. Я как представила, что у меня над крышей такая трубища будет торчать, сразу решила, что это глупость какая-то. Дом-то круглый, и так тяга должна быть хорошая. В конце концов купила я английскую книжечку по каминам, разобралась, сама схему нарисовала, где, как. Камин мы купили чугунный, вот тут видно, какая это марка — JOTUL. Поставили небольшую трубу асбоцементную, и я, кстати, считаю, что ее еще можно было отрезать. Камин топится отменно. Ни дыма, ни гари. Здесь у нас теперь любимое местечко.

...Леня, конечно, мастер экстра-класса. Он мне плитку клал, и в ванных комнатах, и в кухне. Видите, как ровненько. В раствор что-то добавлял, уж не знаю, что. У него какая-то своя технология. Здесь потолки сводчатые, так что надо было соображать. При посторонних не работал: входишь — сразу прекращает.

У нас, правда, жуткая ссора однажды произошла. Леня делал камин, изразцы клал. А я на заводе заказала плиту из оникса, мне хотелось сделать каминную полку. Я эту плиту привезла, затащили мы ее наверх. И тут Леня взъерепенился. Не буду, говорит, ставить, это некрасиво. Леня, говорю, ты ведь для меня делаешь, а я хочу, чтобы здесь была плита. Леня — наотрез. Я ему — и так, и этак. Ругались мы ругались, и вдруг мой Леня хватает молоток да ка-ак шарахнет по этой плите со всей силы. И расколотил. Я, конечно, в ярости. Кричу: «Чтобы духу твоего здесь не было!»

Леня пару дней не появлялся. Потом и я остыла, и он вернулся. «Так и так, извините, Татьяна Андреевна, я был неправ». Собрал плиту по кусочкам, склеил и поставил на место. Следы от трещин, конечно, остались. Но ничего. По-моему, красиво получилось...

От редакции: Этот загородный дом пока еще не вышел на проектную мощность. Предстоит ввести в строй системы водоснабжения и отопления, отделать подвал (в нем разместится не только гараж на три автомобиля, но и музыкальный салон), привести в порядок территорию, поставить очистные сооружения, без которых невозможна нормальная эксплуатация. Но уже сегодня дом обжит и ухожен. Татьяна Андреевна, Ксения и Егор практически не покидали его в летнее время.

Им здесь очень хорошо. Они построили дом таким, каким задумали. Никакие форс-мажорные обстоятельства не отменили стройку — ни поджоги, ни угрозы местной братвы, ни товарный дефицит, ни инфляция.

Собственный дом был фамильной идеей Ивановых—Орловых. Теперь идея осуществилась. Круглый дом стал реальным семейным достоянием.

Попробуйте сказать про его хозяев: «похоронили себя в четырех стенах» или «ищут пятый угол». Не выйдет!

Гены за окошко не выбросишь

(вместо эпилога)

...Я всегда была настырная и независимая. Училась хорошо, но могла с уроков сбежать, школу прогулять. Запросто. Маму вызовут, нажалуются, она мне выволочку устроит. Но переломить меня не могла. Помню, лет в шестнадцать, наверное, мы с Жорой собрались под новый год на танцы. Мама не пускает: заперла в комнате. Я, не долго думая, нашла в шкафу какое-то старое папино пальто, скинула его на улицу и с 6-го этажа слезла по водосточной трубе. Сбежала. После этого случая мама отступилась: «Чтобы я еще с тобой связывалась! Делай что хочешь! Вот будет у тебя собственная дочь — поймешь».

А Лиза такой послушной росла. Отличница-разотличница, и секретарь комсомольской организации, и в райкоме она, и всюду. Я за все 10 лет, что она в школе училась, даже на собрания родительские не ходила. Я вам честно скажу, я переживала: это же ненормально, когда ребенок такой образцовый. Говорю ей как-то: «Слушай, Лиза, сделай матери подарок, прогуляй хоть раз школу». Это было в конце марта. 31 числа вечером Лиза мне сообщает: «Мама, завтра уроков не будет, мы нормы сдаем в бассейне «Москва». Ну, нормы так нормы. Второго апреля звонят из школы: «Татьяна Андреевна, не могли бы вы придти?» Прихожу. «Вы знаете, у вашей Лизы, похоже, серьезное переутомление. Девочка перезанималась. Она обзвонила все 10-е классы и сказала, что уроки отменяются, вместо них будет плавание в бассейне „Москва“. И вся параллель в школу не явилась». Знаете, мне все это говорят, да с таким неподдельным ужасом, а меня смех разбирает.

В общем, я на счет Лизы успокоилась. Она меня вечером спрашивает: «Ну как, ты удовлетворена?» Да уж, говорю, спасибо, угодила.

Публикацию подготовила Ирина ВЛАДИМИРОВА